О чем молчат люди, живущие с наркозависимостью

Их презирают, клеймят позором и предпочитают не замечать. До того момента, когда явление не касается самого близкого окружения. 5 минут на чтение и, возможно, вам станет ясно, насколько важно реформировать систему помощи и взаимодействия с людьми, страдающими наркозависимостью.

Мысли и чувства людей, живущих с наркозависимостью, даже если они годами не употребляют, отличаются от мыслей и чувств людей, никогда не пробовавших наркотики. И даже если есть хорошая работа, социальный статус, учеба в магистратуре, прекрасные дети и много друзей, есть четкое осознание, что ничего из этого не является причиной для того, чтобы не употреблять.

Те, кто не употребляют наркотики, могут заполнять пустоту признанием людей, восхищением, заботой и любовью, едой, алкоголем. Тем, кто употреблял и перестал, все время зудит, чувствуется и кажется, что бы ты ни делал, если употребить, то будет лучше, легче, интереснее. Даже если очень хорошо, в голове вертится мысль, что если употребишь, то будет еще лучше.

Наркотики дают иллюзию наполненности жизни на какое-то время — сначала продолжительный период, потом короткие секунды. Все время хочется употребить больше, чтобы заполнить дыру внутри, которая от наркотиков становится все больше и больше.

Наркотики — не выбор или вопрос желания. Они — потребность. Люди, страдающие наркозависимостью, встают по утрам с мыслью о необходимости употребить, потому что жить трезвым в этом мире просто невыносимо. Нет сил и мотивации даже чистить зубы. Многие пытаются воспитывать: "Что же ты делаешь? Возьми себя в руки! Где твоя сила воли?" Но невозможно объяснить, что нет понятия "хочу/не хочу", есть только непреодолимая потребность.

Человек, который употребляет наркотики, легко может найти другого такого же человека. Есть ряд признаков: отсутствие вен на руках, суженные зрачки — если принимаешь опиаты, расширенные — если стимуляторы. Мы видим друг друга. И наркотики всегда легко найти, даже в незнакомом городе.

Есть иллюзия, что можно самостоятельно перестать употреблять наркотики в любой момент. И если этого не происходит, значит просто нет желания или ты недостаточно стараешься. Поворотный момент — осознание, что бросить наркотики самостоятельно нереально. Признание собственного бессилия. Осознание правды о себе.

Психологическая поддержка человека, страдающего наркозависимостью, должна заключаться в том, чтобы честно рассказать ему, какие есть варианты помощи, и высказать готовность принять любой его выбор. Конечно, бывают ситуации, когда человек крадет вещи из дома, обижает близких, и в этом случае тоже нужно предлагать выбор: "Если ты хочешь употреблять, то нужно это делать так, чтобы не страдали окружающие". Возможно, нужно помочь найти работу. Таких организаций единицы и нужно работать над тем, чтобы их становилось больше.

Женщины, употребляющие наркотики, всегда стоят как бы в стороне, когда речь заходит о проблеме домашнего насилия. Распространено мнение, что если женщина, тем более мать, употребляет наркотики, то нужно сделать все, чтобы она прекратила это делать. И если под словом "все" имеется в виду насилие, то оно того стоит. Страшно слышать такое. Когда женщина употребляет наркотики, она вообще не защищена, потому что если она пойдет в полицию, там ей скажут, что она вне закона. У нее так же и мысли не возникнет пойти к врачу. Из-за проблем с венами, их либо сразу "сдают", либо начинают винить во всех проблемах.

Стереотип "У наркоманов не бывает здоровых детей", соответствующие социальные кампании приводят к тому, что люди, страдающие наркозависимостью, задаются вопросом: "А зачем мне вообще жить, если у меня все равно не будет такой жизни, как у людей, которые не употребляют?"

Невозможно найти работу, если вы употребляете или стоите на заместительной терапии. Из-за пресловутого убеждения "Наркоманы не умеют работать". Хотя чем наркозависимость отличается от диабета? Тем, что она вне закона? Если бы наркотики можно было купить так же, как лекарство от диабета, по рецепту, то ни один человек, живущий с наркозависимостью, не пошел бы воровать, грабить и приносить какой-то вред. Действительно, среди тех, кто живет с наркозависимостью, могут быть люди с садистскими наклонностями, но это не означает, что среди не употребляющих их нет.

В обществе принято считать, что человек, употребляющий наркотики, просто прожигает свою жизнь. Но для того, чтобы употребить, нужно еще постараться: нужно найти наркотик, уколоться, а когда нет вены, это достаточно сложно сделать. А еще надо учиться разговаривать, контролировать себя.

Люди, страдающие наркозависимостью и переставшие употреблять, не теряются в сложных ситуациях, потому что большинство из них никак не сравнить с тем, что они пережили в тот период своей жизни, когда употребляли. Это школа жизни. Жестокая и неприятная.

У нас в обществе нет понимания, что наркозависимость — это болезнь, и человек, к сожалению, не может перестать болеть только потому, что ему захотелось. Ведь считается, что если человек употребляет наркотики, то он может стать хорошим членом общества, только если перестанет. Другой вариант не рассматривается. Хотя известны примеры, когда люди, употребляющие наркотики, социализированы и ходят на работу, к примеру, в Верховную Раду. Употребление наркотиков — это заболевание. Если это мешает обществу, нужно думать не о том, как избавиться от этих людей, а о том, как перестроить систему помощи и взаимодействия так, чтобы это никому не мешало.

Нужно перестать бороться с наркозависимыми. Ведь сегодня борются не с наркотиками, а с людьми. Хороший алгоритм — помощь, лечение и предоставление человеку выбора: что он хочет делать со своей жизнью? Главное только, чтобы этот выбор не вредил окружающим.

Стоит провести декриминализацию людей, употребляющих наркотики, а затем легализировать, чтобы люди получали необходимые для них средства в специально отведенных для этого местах. Опыт стран, которые пошли таким путем, показывает снижение преступности. Люди, которые живут с зависимостью сейчас, продолжая употреблять открыто, перестанут воровать, убивать, кидать шприцы в подъездах. Негативных последствий не станет, потому что все будет происходить в специальных местах под присмотром медсестры и т.д.

Самый большой страх наркозависимого, который какое-то время не употребляет, — снова начать употреблять.

Об авторе:

Велта Пархоменко, координаторка социальной работы ОО "Клуб "Эней", активистка сообщества людей с наркозавимостью (ВОЛНа).

Велта начала употреблять, еще будучи подростком, в 14 лет. Никакого недопонимания с родителями. Никаких разводов или семейных трагедий. Просто переезд с семьей в город (Бердичев), где не было моря (как в родном Владивостоке) и где было скучно так скучно, что в душе образовалась огромная яма, которую нужно было чем-то заполнять.

Восемь лет употребления. Десять лет трезвости и желания помогать тем, кто проходит через подобный опыт.

Велта стала первым соавтором нашего проекта "О чем молчат", потому что убеждена, что пока люди не говорят, они невидимы: "В какой-то момент я поняла, что активистов и активисток с открытым лицом очень мало. И, возможно, это одна из причин, почему так медленно меняется ситуация с декриминализацией, противодействием стигме наркозависимых. А я, благодаря разным факторам, — тот человек, которого могут услышать. Когда я говорю с открытым лицом, я делаю вклад в изменение ситуации в стране в сторону исполнения своей мечты, в сторону того, что насилия и дискриминации станет меньше. Не могу сказать, что это приятно. Но я верю, что я могу все повернуть так, как нужно мне. Потому что мечтаю о мире, в котором я могу прийти на родительское собрание, и никто не будет ущемлять меня или моих детей, зная, что я наркозависимая женщина. Я мечтаю, чтобы не было стигмы, а наркозависимость воспринималась как болезнь наряду с диабетом. И я верю, что мои дети будут гордиться такой мамой и тем, чего она добилась".

Словарь

Наркозависимость — хроническая болезнь, связанная с потребностью принимать определенный наркотик. Человек, живущий с наркозависимостью — не обязательно употребляющий.

Стигматизация — клеймение, нанесение стигмы, навешивание социальных ярлыков, то есть увязывание какого-либо качества (как правило, отрицательного) с отдельным человеком или множеством людей, хотя эта связь отсутствует или не доказана. Стигматизация является составной частью многих стереотипов.

Велта Пархоменко, социальный работник, мама двоих детей. История отношений Велты с наркотиками насчитывает 18 лет. Она начала употреблять, будучи подростком, в 14 лет. Неоднократно пыталась бросить как сама, так и с помощью родителей, окружающих. Восемь лет — именно столько она употребляла. И десять – столько она пребывает в трезвости и желании помогать тем, кто проходит через подобный опыт. Почему она решила не молчать, а говорить открыто о проблемах людей, живущих с наркозависимостью?

Велта, вы начали употреблять наркотики, будучи, по сути, еще ребенком. Что вас подтолкнуло к этому? И почему, как вам кажется, употребление переросло в зависимость?

Теорий возникновения зависимости очень много. Кто-то пробует и перестает это делать, а кто-то продолжает, разрушая себя и свою жизнь. До 9 класса я жила с родителями во Владивостоке, а затем мы переехали в Украину, в город Бердичев. Не могу сказать, что переезд стал спусковым крючком. Еще живя в России, я начала употреблять алкоголь, несмотря на свой возраст. Так что, думаю, это было дело времени… Так как я переехала из большого города в маленький Бердичев, мне часто бывало там скучно. Там не было моря, да много чего не было. А наркотики были. Причем довольно дешевые.

Я была отличницей, капитаном КВН-команды, активисткой… Мне пророчили хорошее будущее. И я не могу сказать, что наркотики появились в моей жизни от безысходности. Просто когда я их попробовала, я поняла, что это то, чего мне не хватало все это время. Но чего-то ужасного, как пишут в книгах или показывают в фильмах, не происходило.

Мои родители узнали о том, что я употребляю, когда я ушла из дома. Они нашли меня только два года спустя, и это сейчас, будучи мамой, я понимаю, как им было страшно не знать, где их ребенок, жив ли он. Но в тот момент мне казалось, что я поступаю достаточно благородно, потому что избавляю их от проблем. Они предлагали мне помощь, отводили к наркологу, принимали обратно домой, пытались увлечь учебой, КВН, но это все не было настолько интересно и заманчиво, как наркотики. К сожалению, наркотическая зависимость — неизлечимое хроническое заболевание. И, несмотря на то, что уже ровно 10 лет, как я не употребляю, мои мысли и чувства отличаются от мыслей и чувств людей, никогда не пробовавших наркотики. Когда я общаюсь с ребятами, которые прошли через подобный опыт, это очень чувствуется. К сожалению, употребление не прошло бесследно и на сегодняшний день есть риск рецидива. Сейчас у меня есть хорошая работа, социальный статус, я учусь на магистратуре, у меня двое прекрасных детей, много друзей, но я понимаю, что ничего из этого не является причиной для того, чтобы не употреблять.

Чем для вас были наркотики? Опишите, пожалуйста, какие вы испытывали ощущения, принимая их.

Мне часто казалось, что мне в жизни не хватает чего-то важного. Было такое ощущение, что внутри яма, пустота, которую хочется чем-то заполнить. И наркотики давали иллюзию ее наполненности на какое-то время — сначала продолжительный период, потом короткие секунды. И все время хотелось употребить больше, чтобы заполнить ту дыру внутри, которая от наркотиков только становилась все больше и больше. До того, как я стала употреблять, я все время пыталась заполнить эту яму — признанием людей, восхищением, заботой и любовью, едой, алкоголем. Когда перестаешь употреблять, оно все время зудит, чувствуется, и что бы ты ни делал, тебе кажется, что если употребить, то будет лучше, легче, интереснее.

Даже если очень хорошо, в голове вертелась мысль, что если употребишь, то будет еще лучше.

Наркотики не были моим выбором или вопросом желания. Они были моей потребностью. Я вставала утром с мыслью о том, что мне необходимо употребить, потому что жить трезвой в этом мире было просто невыносимо. Не было сил и мотивации даже чистить зубы. Я ведь была очень юной, и многие знакомые говорили мне: "Что же ты делаешь? Возьми себя в руки! Где твоя сила воли?" Но я не могла объяснить им, что нет понятия "хочу/не хочу", есть только непреодолимая потребность.

К вопросу о возрасте. А где вы брали деньги на наркотики, будучи подростком?

Я воровала, какое-то время меня содержали молодые люди.

И сколько денег уходило на наркотики?

Так получилось, что в разные периоды были разные наркотики. Первый мой наркотик был опиум. Одна ширка стоила около пяти гривень, то есть в день тратилось до 50 грн. Потом был стимулятор — винт, инъекционный наркотик, который производится кустарным образом, затем метадон, героин, кетамин. Какое-то время я употребляла и аптечные наркотики. Со временем наркотики дорожали, поэтому тратилось больше.

Расскажите, каким было ваше первое знакомство с наркотиками. И где вы их вообще нашли?

Мне предложили покурить траву. Я попробовала, мне понравилось, и я узнала, где она продается. У одной из женщин, которая продавала траву, была дочь. У этой девушки была своя компания, с которой она кололась на лестнице в подъезде 5-этажки. Когда я приходила за травой, я видела их. Я видела, что им гораздо лучше, чем мне, и сколько бы я ни выкурила, я не достигну того состояния, в котором прибывают они после инъекции. Я начала просить, чтобы меня укололи. Сначала мне отказывали, но я сказала, что все равно найду способ попробовать, и лучше, чтобы это была такая безопасная обстановка, как у них. В конце концов меня укололи.

Человек, который употребляет наркотики, легко может найти другого такого же человека.

Есть ряд признаков: отсутствие вен на руках, суженные зрачки — если принимаешь опиаты, расширенные — если стимуляторы. Мы видим друг друга. И наркотики всегда легко найти, даже в незнакомом городе.

Вы сами занимались распространением наркотиков?

Да. Я знала драг-диллеров, сводила одних людей с другими, контролировала, чтобы не было подстав. В 18 лет я переехала в Киев, и я часто проводила время в переходе на Майдане. Меня знали как человека, который может помочь достать что нужно. Бывало, что кидала людей и продавала чай вместо травы.

У вас не было мысли, что кто-то из этих людей, купивших наркотики, может серьезно пострадать или погибнуть?

Нет, ни в тот момент, ни позже я не задумывалась об этом. Не знаю почему.

Был ли кто-то в вашей жизни, кто ушел из-за наркотиков навсегда?

Конечно, очень много людей.

А вам не было страшно?

Думала, что со мной это не случится. А если и случится, ну и хрен с ним. Жила как в каком-то романе о фаталистах.

Сколько раз вы пытались бросить употреблять?

Много. И через религиозные организации, и медикаментозно. Сначала помогали родители, а потом, когда они уже сдались, я стала приходить и просить о помощи сама. Так как наркотики в нашей стране криминализированы, очень сложно употреблять и не иметь последствий. Ты находишься вне закона. К тому времени, когда я перестала употреблять, я уже несколько лет была в уголовном розыске за хранение наркотиков, у меня не было паспорта.

Когда я пришла в клуб "Эней", в самоорганизацию наркозависимых людей, меня приняли такой, какая я есть. Мне здесь предложили безусловную помощь. Восстановить документы? Хорошо. Решить проблему с розыском? Попробуем. И мне действительно помогли, за меня поручились, и я вышла из зала суда свободным человеком. Вот это ощущение поддержки и безопасности сыграло огромную роль в том, что я захотела что-то изменить в своей жизни.

И то, зачем я вам это рассказываю, наверное, одна из вещей, которую я делаю из благодарности. Для меня важно делиться своим опытом, потому что когда-то поделились со мной и я делюсь. И я верю, что это работает. На сегодняшний день у меня нет потребности употреблять. Внутри уже нет этой пустоты.

В какой момент вы поняли, что хотите наконец стать трезвой?

Я жила в иллюзии, что сама могу перестать употреблять наркотики в любой момент, просто не хочу или недостаточно стараюсь. Четыре года мне понадобились для того, чтобы бросить. Я ходила в группы взаимопомощи, посещала собрания для людей, живущих с наркозависимостью. И однажды я поняла, что я не могу бросить наркотики сама и, наверное, я вообще никогда не смогу этого сделать и просто умру. Для меня это стало поворотным моментом. Я признала свое бессилие. Наконец я увидела правду о себе.

А потом настал период, когда наркотики закончились. Я со своим будущим мужем продолжала ходить на собрания каждый день, и нам было не очень хорошо, потому что прошло только три недели, как мы перестали употреблять. Однажды к нам приехал приятель, который привез с собой три дозы наркотика. Один куб он попросил вколоть ему, но когда настала наша очередь, мой муж сказал: "Ты знаешь, а мы не будем". Тот парень не стал нас уговаривать, быстро забрал свои вещи и ушел. А мы стояли с мужем и смотрели друг на друга, не понимая, что произошло. Я до сих пор не могу объяснить, что это было. Это странно и невероятно! С того дня мы не употребляем наркотиков.

Как правильно проявлять психологическую поддержку человеку, живущему с наркозависимостью, чтобы он не воспринимал твою помощь как жалость?

Я считаю, что психологическая поддержка должна заключаться в том, чтобы честно рассказать человеку, какие есть варианты помощи, и высказать готовность принять любой его выбор. Конечно, бывают ситуации, когда человек крадет вещи из дома, обижает близких, и в этом случае тоже нужно предлагать выбор: "Если ты хочешь употреблять, то нужно это делать так, чтобы не страдали окружающие". Возможно, нужно помочь найти работу. В организацию, где работаю я, берут людей, страдающих наркозависимостью. Но таких организаций единицы, и мы работаем над тем, чтобы их становилось больше.

Касательно вашей общественной деятельности. Сейчас вы ведете работу по направлению "наркозависимость — не повод для насилия". А насколько часто люди, живущие с наркозависимостью, попадают в уязвимую группу?

В нашей стране в последнее время много говорят о домашнем насилии, о насилии по отношению к женщинам. Но проблема в том, что женщины, употребляющие наркотики, всегда стоят как бы в стороне, они как будто невидимы. Я часто слышу мнение, что если женщина, тем более мать, употребляет наркотики, то нужно сделать все, чтобы она прекратила это делать. И если под словом "все" имеется ввиду насилие, то оно того стоит. Мне страшно слышать такое.

Когда женщина употребляет наркотики, она вообще не защищена, потому что если она пойдет в полицию, там ей скажут, что она вне закона.

Когда я употребляла наркотики, у меня были проблемы с венами, но у меня и мысли не было пойти к врачу. Во-первых, он сразу бы меня сдал, а, во-вторых, начал бы винить во всех моих проблемах.

В нашей организации мы помогаем женщинам, которые оказались в ситуации насилия и употребляют наркотики. Мы обучаем их, как составлять резюме, где найти объявление о работе, что говорить на собеседовании. И я верю в то, что женщина, употребляющая наркотики, страдающая от насилия, благодаря поддержке и целенаправленной помощи, действительно может изменить свою жизнь.

А с какими еще стереотипами касательно людей, живущих с наркозависимостью, вы сталкивались?

Стереотип 1. "У наркоманов не бывает здоровых детей". Пять-шесть лет назад по всему Киеву висели билборды с такой социальной рекламой. Но когда человек, употребляющий наркотики, видит такой билборд, он задается вопросом: "А зачем мне вообще жить, если у меня все равно не будет такой жизни, как у людей, которые не употребляют?"

Стереотип 2. "Наркоманы не умеют работать". Попробуйте прийти на работу и сказать, что вы употребляете или стоите на заместительной терапии. Вас никто не возьмет. Хотя чем наркомания отличается от диабета? Тем, что она вне закона? Если бы наркотики можно было купить так же, как лекарство от диабета, по рецепту, то ни один человек, живущий с наркозависимостью, не пошел бы воровать, грабить и приносить какой-то вред. Действительно, среди тех, кто живет с наркозависимостью, могут быть люди с садистскими наклонностями, но это не означает, что среди не употребляющих их нет.

Стереотип 3. "Сами виноваты". Такая стигматизация влияет и на подход правозащитных организаций. Ведь кажется, что гораздо логичнее и правильнее защищать детей, людей с инвалидностью, внутренне перемещенных лиц, потому что эти группы людей попали в особые обстоятельства, а люди, живущие с наркозависимостью "сами виноваты, им никто не мешает бросить". Нет у людей еще понимания, что наркозависимость — это болезнь, и человек, к сожалению, не может перестать болеть только потому, что ему захотелось. Наше общество считает, что если человек употребляет наркотики, то он может стать хорошим членом общества, только если перестанет. Другой вариант не рассматривается. Хотя я знаю примеры, когда люди, употребляющие наркотики, социализированы и ходят на работу, к примеру, в Верховную Раду. Употребление наркотиков — это заболевание. И я считаю, что если это мешает обществу, нужно думать не о том, как избавиться от этих людей, а о том, как перестроить с систему помощи и взаимодействия так, чтобы это никому не мешало.

Зная ситуацию изнутри, как, по-вашему, вообще решать проблему с наркотиками в стране?

Перестать бороться. Ведь сегодня борются не с наркотиками, а с людьми. Хороший алгоритм — помощь, лечение и предоставление человеку выбора: что он хочет делать со своей жизнью? Главное только, чтобы этот выбор не вредил окружающим.

Поэтому я бы в первую очередь провела декриминализацию людей, употребляющих наркотики, а затем легализировала все, чтобы люди получали необходимые для них средства в специально отведенных для этого местах. Опыт стран, которые пошли таким путем, показывает снижение преступности. Люди, которые живут с зависимостью сейчас, продолжая употреблять открыто, перестанут воровать, убивать, кидать шприцы в подъездах. Негативных последствий не станет, потому что все будет происходить в специальных местах под присмотром медсестры и т.д.

Вспоминая тот период своей жизни, когда вы употребляли, о чем вы жалеете больше всего?

Ни о чем, наверное. Благодаря своей жизни я познакомилась со своим мужем, которого очень люблю. Благодаря своей жизни я нашла работу своей мечты, я чувствую себя полезной на своем месте. Мне нравится моя жизнь сейчас. Я использую тот опыт, который получила.

Люди думают, что человек, употребляющий наркотики, просто прожигает свою жизнь. Но для того, чтобы употребить, нужно еще постараться: нужно найти наркотик, уколоться, а когда нет вены, это достаточно сложно сделать.

А еще надо учиться разговаривать, контролировать себя. Вот последние два навыка сейчас мне очень помогают, мне легко найти аргументы, чтобы убедить человека. Я не теряюсь в сложных ситуациях, потому что большинство из них никак не сравнить с тем, что я пережила в тот период своей жизни, когда употребляла. Это школа жизни. Жестокая, неприятная. Но я не хочу перечеркивать этот опыт. Это не был провал. Это то, что я помню, и то, что я хочу изменить для других людей.

Вашим детям сейчас 8 лет и 3 года, вы планируете им рассказать о своем опыте через какое-то время?

Да, я не собираюсь скрывать. Старший сын говорит, что в школе у них уже есть такое ругательство "что ты как наркоман себя ведешь!". И я, узнав об этом, поговорила с ним, напомнив, что его родители работают в сфере помощи людям, которые употребляют наркотики.

Чего вы сейчас боитесь больше всего?

Срыва. Я продолжаю быть наркозависимой, ведь мои мысли и чувства отличаются от людей, никогда не употреблявших на эту жизнь. У меня бывают приступы паники и страха в ситуациях, которые для других людей абсолютно нормальны. Те воспоминания всегда со мной. Я не знаю, почему я не употребляю наркотики. Это действительно какое-то чудо. И поэтому мой самый большой страх — снова начать употреблять.

А о чем вы мечтаете?

Мечтаю об идеальном мире, в котором я, к примеру, могу прийти на родительское собрание, и никто не будет ущемлять меня или моих детей, зная, что я наркозависимая женщина. Я мечтаю, чтобы не было стигмы, а наркозависимость воспринималась как болезнь наряду с диабетом.

Почему вы решили говорить открыто о том, что вы женщина, живущая с наркозависимостью? Почему вы не молчите?

Был период, когда некоторые люди знали о моем опыте, но, к примеру, я не хотела, чтобы мои однокурсники узнали правду обо мне. А потом в какой-то момент я поняла, что активистов и активисток с открытым лицом очень мало. И, возможно, это одна из причин, почему так медленно меняется ситуация с декриминализацией, противодействием стигме. А я, благодаря разным факторам, — тот человек, которого могут услышать. Когда я говорю с открытым лицом, я делаю вклад в изменение ситуации в стране в сторону исполнения своей мечты, в сторону того, что насилия и дискриминации станет меньше. Не могу сказать, что это приятно. Но я верю, что я могу все повернуть так, как нужно мне. И я верю, что мои дети будут гордиться такой мамой и тем, чего она добилась.

Я делаю выбор в сторону того, чтобы не молчать. И я много работаю над тем, чтобы мобилизировать сообщество и чтобы таких людей, как я, становилось больше. Потому что иначе, пока мы молчим, мы невидимы.

Источник